Наталья Девятко - Карта и компас [litres]
— Молчать! — прикрикнул стражник.
Михаил видел, как почтальон постучал в дверь старого покошенного дома. Но открыла не толстая, склоненная жизнью горожанка, а стройная черноволосая красавица. В темных глазах жили всплески огня. Невероятно, как она с такой красотой попала в бедный квартал.
— Вам письмо, — сказал Айлан, входя за ней в дом. — Вы Феникс?
Женщина обернулась, длинные черные прямые волосы взметнулись, как крылья, едва укрыв ее нежные соблазнительные плечи, не скрытые строгим багрово-черным платьем до пола.
— Что вам нужно? — было видно, что вопрос ее испугал.
— Вам письмо от Яроша Сокола, — почтальон протягивал синий конверт.
Женщина взяла конверт из руки Айлана, но не спешила сломать печать. Темные глаза вспыхнули недоверием и погасли от страха: она тоже чувствовала тенета ловушки, сплетенной невидимым пауком, который заплел серостью весь город.
— Ярош не пишет писем… — но лгать проникновенным глазам незнакомца она не осмелилась, сказав это, не могла не объяснить: — Не пишет после того, как одно его письмо перехватили… В городе с глазами зверя…
— И поэтому его выслали оттуда, — закончил вместо женщины почтальон.
— Нет, Ярош убежал. Вы видели его? Что с Ярошем? — в голосе Феникс проклюнулась нежность, которую она сразу же вырвала с корнем. — Он жив?
— Значит, я не ошибся, и вы действительно Феникс. Но письма нет, — Айлан тоже не мог ей врать. — Иначе вы бы не впустили меня. Ярош в тюрьме. Его арестовали, когда Сокол искал вас. В Элигере со вчера многих задержали, но вам об этом, вероятно, лучше меня известно.
Темные глаза вспыхнули снова, теперь ненавистью. Огонь слизал конверт с ладони женщины, не опалив кожу.
— Когда его схватили?
— Вчера.
— Почему вы не пришли раньше?
— Вас нелегко найти, Феникс. Мне помог давний народ.
Она струсила пепел с ладони, горько усмехнувшись.
— Да, это правда, нелегко. А «Диаманта»?
— Ждет неподалеку. Еще ждет Яроша.
— Ждет…
Ее глаза зловеще смеялись, становясь глубже мрака, когда погасли все звезды.
На борту «Диаманты» царила грусть. Солнце поднималось все выше, начиная ослеплять, а капитан не вернулся, как обещал. На палубе собрались все члены команды, в основном новой, ведь от старой осталось только семеро. Даже Ангелочек и фея устроились на веревке, свисающей с мачты. Хмурая королева Герда сидела на бочке, не раздражаясь присутствием других, низших по происхождению. Улыбался только школьный учитель Константин, мечтавший о путешествиях. Неужели он еще надеется на прогулку с приключениями?..
— Лодки Яроша не видно, — сказал Юран, потому что никто другой не осмелился это высказать вслух. — Что будем делать?
— Следуя пиратскому закону, мы должны уходить отсюда под всеми парусами как можно скорее, — ответил на вопрос один из пиратов, чьего имени Юран не знал, Роксана дернулась, не соглашаясь, но отец крепко держал ее за плечи, а пират продолжал: — Мы бы так и сделали. Только вы другие, не такие, как мы. Вы не пираты. А Ярош выбрал вас для своей новой команды.
— Мне это не нравится, — прошептала Итана Зорин, подруга кивнула.
— Карта сокровищ пропала вместе с Ярошем. Он не вернулся, и ждать капитана дольше опасно, мы даже не знаем, жив ли он. Главный Элигерский порт расположен в низине, высоких холмов нет, мы достаточно далеко, чтобы нас не увидели с берега, но достаточно близко, чтобы не успеть спастись, когда Ярош укажет, где мы его ждем.
— Ярош нас не выдаст! — рассердилась Роксана.
Губы пирата искривила усмешка, ребенок отшатнулся.
— Ты так думаешь, девочка?
Стало тихо. Даже хорошее настроение Константина развеялось, как дым.
— Если капитан начал собирать новую команду, — пират умолк на миг, глядя на чужаков, его голос стал решительным: — Мы должны уйти. Мы так и сделаем. Мы научили вас всему необходимому, с управлением вы справитесь. Мы оставляем корабль вам.
— Это неправильно, несправедливо, — кажется, еще мгновение, и Роксана заплачет от обиды. — Вы не можете бросить нас. Не можете бросить Яроша, своего капитана. Это неправильно!
— Девочка, — голос пирата немного смягчился, хотя, вероятно, не из-за слез, желавших сорваться с ресниц Роксаны, — мы вместе с Ярошем прошли через такое, что вы даже представить не можете, но любое пиратское счастье исчерпывается. Сокол не вернется, а «Диаманта» принадлежит ему…
Он оглянулся на побратимов, будто советуясь в последний раз, но они и знаком не дали ему понять, соглашаются ли. Либо же, кроме настоящих пиратов, никто не знал пиратских знаков?..
— Вы не признаете капитаном никого из нас, а мы не признаем никого из вас. Двух капитанов на корабле не бывает.
— Вы не можете уйти, — голос принадлежал королеве Герде. — Возможно, «Диаманта» — последний пиратский корабль в этих водах.
— Это правда, — пират повернулся к королеве Аталя. — Мы давно не получали вестей от других капитанов, да и нас раньше было больше.
— Вы променяете море на безопасность? — Юрана оскорбляло их недостойное поведение.
— Ни на что нельзя променять море, — все же принц достал до очерствевшей души. — Мы возьмем шлюпку. Двое из вас поедут вместе с нами, чтобы потом вернуть шлюпку на корабль, она нам больше не будет нужна.
— Я с вами, — откликнулся Берн и глянул на Дельфина.
— Я тоже, — согласился Дельфин.
— Это неправильно, — плакала Роксана, отец обнимал ее, но не успокаивал, сам пораженный случившимся: не так должны были начаться их желанные приключения.
Но самым грустным казался Хедин, он отделился от группы и пошел к капитанскому мостику, который охранял Странник.
Шлюпка исчезала в море, тучи нависли почти над водой. По хмурому небу двигалась тень. Птица летела над серыми тучами, подсвечивая их золотым огнем.
— Феникс, — выдохнул Хедин. — Смотрите, там феникс!
Феникс сделал круг над кораблем и, коснувшись палубы, превратился в красивую черноволосую женщину. Команда окружила ее, но никто не обнажил оружие. Феникс очаровывала красотой, заставляя притупляться чувства опасности и осторожности.
— У меня новости от Яроша, — сказала Феникс, и огонь подсветил ее волосы и платье.
— От Яроша? — переспросил Юран, как и другие, он не отшатнулся от огненного чуда.
— Ярош в тюрьме. Суд Империи не собрать за один день, и слишком много в этот раз желающих войти в его круг. Но все знают, что будет с пиратом, если он встанет перед таким судом.
— А что он натворил? — Киш, которой довелось столкнуться с правосудием Империи, содрогнулась.
